Водоёмы должны жить. Часть вторая

Получилось так, что практически в одно время, но на разных водоёмах, я столкнулся с ситуацией, которую иначе как проблема и не охарактеризуешь.О проблеме с загрязнением небольшой речушки я написал в первой части, а сейчас хочу рассказать о пруде в Москве, в районе Вешняки.

Название речушки я не называл в своей прошлой статье, а вот пруд назвать не побоюсь, ибо место это и без того достаточно популярное у рыболовов, так что особой рекламы я ему не сделаю. Да и браконьеров вряд ли заинтересует этот водоём, потому что рядом постоянно находятся люди: гуляют отдыхающие, бегают приверженцы здорового образа жизни, собачатники выгуливают своих питомцев, да и охрана парка постоянно где-то рядом.

Находится этот пруд в парке «Радуга», является самым большим из трёх, входящих в каскад прудов и носит гордое название Большой Графский, хотя в народе зачастую именуется просто Радугой, по имени парка. По обе стороны от него находятся ещё два небольших: Квадрат, прозванный так за свою геометрию, и Итальянский, он же Огурец. Квадрат визуально вроде бы как является частью Графского, но на деле они между собой не соединяются, и это два совершенно разных водоёма.

Обитают там рыбы, привычные для обычного рыболова средней полосы России: плотва, карась, линь, краснопёрка. 

Из хищников — окунь и щука, хотя сам я зубастую там ни разу не ловил, но в пруду она присутствует. А вот окунь — в ассортименте, как говорится, но чаще в уловах преобладает мелкий, «спортивный».

Однажды попался мне в Графском ротан, и довольно крупный, но вообще основной его дом на Радуге — пруд Огурец, где они с карасём жилплощадь делят на двоих, другой рыбы, вроде бы как, там нет.

А дальше — к делу! В начале октября приехал в очередной раз на Радугу, чтоб побаловаться ловлей окунька, и что же я вижу? 

Стоит пруд, обмелевший настолько, что вода от берегов ушла, местами даже дно обнажилось. Что за фигня?

Тайна исчезновения воды недолго оставалась тайной, ибо ограждение на одном из берегов и размещённый на них плакат с паспортом объекта были видны издалека.

Подойдя поближе, я понял в чём дело. Оказывается, проводится «комплекс мероприятий по охране пруда»! Ремонт береговой полосы у нас, оказывается, можно назвать охраной… 

Срок завершения работ — второй квартал следующего года! Нет, ну я понимаю, что штукатурка с бетонных плит берега осыпается и падает в воду. Возможно, это вредит обитателям пруда, хорошо, согласен. Но в чём тайный смысл проведения этих работ с уходом в зимние холода? Штукатурные работы — процесс мокрый, как он будет проводиться при отрицательных температурах?

Надеемся, конечно, что действительно после окончания работ пруд будет выглядеть так, как на фото ниже, но ведь у каждой медали — две стороны.

Почему те, кто выдаёт разрешения на проведения подобных работ, совершенно не задумываются над тем, что произойдёт за время восстановления береговой полосы пруда с его обитателями? Где логика? И в чём заключается пресловутая «охрана», о которой мы читаем на плакате? Большой Графский и при нормальном уровне воды — заморный, как, впрочем, и большинство прудов Москвы, а тут ещё такое существенное понижение этого самого уровня… 

Весна нынешнего года была слишком уж поздней, что на рыбе сказалось очень сильно. Моих друзей, приехавших на Графский в надежде на то, что лёд уже сошёл, ждала неприятная картина в виде дохлой рыбы в толще не распалившегося ещё льда, плюс неприятный запах, и это ещё мягко говоря, а грубо выражаясь — вонь! Фотографий они не делали, но вот те, что я взял на форуме «Русфишинг», в ленте, посвящённой прудам каскада Радуга.

Щука, вмёрзшая в лёд. Человек, выложивший это фото, пишет что навскидку в ней килограммов 7–8.

И та же самая щука, сфотографированная днём позже, уже на дне пруда.

И раздолье для ворон и чаек, куча еды в виде тушек погибшей рыбы, проявляющихся понемногу на поверхности с распалением льда.

А сделаны фотографии, между прочим, в середине апреля! Помните, на плакате написан срок окончания работ? Второй квартал 2022 года. А апрель-то у нас как раз и есть — начало второго квартала, улавливаете? То есть большую часть времени рыба будет находиться подо льдом при пониженном уровне воды!

Несмотря на это, у кого-то хватило ума поставить подпись, разрешающую проведение работ, обрекая тем самым на гибель то население водоёма, которое как-то умудрилось выжить в прошлую зиму. 

Но, скажу честно, изначально я даже не собирался связываться с данной проблемой, понимая, что это будет сродни борьбе с ветряными мельницами. Пруд в парке Москвы — не маленькая речка, затерявшаяся среди дач и промзон, тут так просто ничего не сделаешь, на любое мероприятие требуется разрешение. А раз на официальном плакате прописаны все данные, с телефонными номерами и подрядчика, и заказчика, то понятно же, что разрешение на проведение работ есть, и все причастные к этому инстанции дали добро.

И не связался бы, да как раз за неделю до этого я отправлял жалобу в Росприроднадзор, по поводу загрязнения речушки, а поехав в следующие выходные на ту речку и увидев, что безобразия на ней продолжаются, возмутился и решил, что раз такое дело, то где один — там и два! Напишу и по поводу пруда тоже!

Вопрос: а куда писать-то? Как-то довольно быстро пришёл к мысли, что надо написать в «Мосприроду», Московское городское управление природными территориями. У них на сайте и раздел есть прямо по моей теме: Охрана территорий. Правда, нет возможности направить обращение, но, тем не менее, я нашёл «Вопрос — ответ». Ну, ладно, пусть будет в форме вопроса.

Ответили, на удивление, очень быстро, через три дня, правда решили, что я не Михаил, а Максим. Ну, Максим — да и хрен с ним, это не главное. А вот главное меня очень и очень удивило…

Оказывается «Мосприрода» охраняет не всю московскую природу, а только ту, что входит в границы, ей подведомственные. А та, что не входит — та природа совсем другая, совсем даже не Мос…, наверное. 

Прямо как эпизод из «Приключений капитана Врунгеля»:

— Мы в некотором роде не совсем гавайцы. Скорее даже, совсем не гавайцы…

В общем, там они бессильны, но, конечно же, не могут оставаться безразличными, поэтому перенаправили мой вопрос кому следует — в ГАУК ПКиО «Перовский».

А ГАУК перенаправил письмо в «Мосводосток», ГУП «Мосводосток»! (Не путать с Бонд. Джеймс Бонд).

Вообще во всех этих ГАУКах, ГУПах, ГПБУПах раздражает первая буква Г, которая расшифровывается как ГОСУДАРСТВЕННОЕ! А мы уже давно привыкли, раз государственное — значит общее, раз общее — значит ничьё!

Увидели в тексте письма фразу «При данном уровне воды, условия привычного обитания представителей флоры и фауны водоёма полностью сохранены»? И рад бы возразить, да нечего… Пруд же и так регулярно заморами страдает, так что, говоря про привычные условия, представители «Мосводостока» не лукавят. Но на всякий случай добавляют, что аэрацию водоёма проводить будут.

Ну что ж, посмотрим. Причём о том, что посмотрим, вернее — посмотрю, я уведомил «Мосводосток» ещё одним письмом, отправленным в их канцелярию по электронной почте, и обратите внимание — через полчаса получил ответ, что моему письму присвоен входящий номер. Это не может не радовать, потому что не ответить на зарегистрированное письмо они не имеют права.

К сожалению, съездить специально на пруд, чтобы на месте посмотреть, что такое эта аэрация, и как она выполняется, у меня не получалось по ряду причин. Дом, семья, работа… Сами понимаете. А официальный ответ от «Мосводостока» ждать пришлось ещё месяц. Узаконенная бюрократия, с этим ничего не поделать. Есть у них временной диапазон, в течение которого должен быть дан ответ на обращение, и, естественно, никто не торопится отвечать быстро, всегда тянут до последнего.

В общем, очередное письмо пришло уже в январе, 13-го числа, и содержание его было весьма обнадёживающим: дескать, лунок аэрационных насверлили, для безопасности посетителей парка укрыли их деревянными ящиками, выкрашенными для заметности в красный цвет. Обновление лунок осуществляется ежедневно, а чтоб уж наверняка, так ещё и принудительную закачку воздуха под лёд компрессором будут раз в неделю проводить.

И как же всё чинно да благородно, аж зубы сводит от счастья. Но поговорку, ту, где забыли про овраги, у нас же все помнят, правильно?

Выпала мне оказия попасть на пруд в последнюю декаду января. Что же предстало моему взору?

Ну, то, что работа никакая не ведётся в плане укрепления берегов, штукатурки и прочего, это с самого начала было понятно. Бюджет под конец года надо было освоить, вот и придумали такую авантюру, как работы по «охране» пруда и ремонту береговой линии. 

Обрушающуюся штукатурку до холодов успели убрать, ну ещё и сетку на бетонные берега набить, под последующее оштукатуривание. На том и завершили до весны. 

Кто бы сомневался, что так и будет?

А с ограждений даже плёнку защитную убрать не удосужились. К весне как всё таять начнёт да ветры задуют, всё это добро обязательно в воде окажется.

А что же лунки под красными ящиками? Судя по письму из «Мосводостока», должно их быть аж 40 штук. Ну что, начнём считать эти самые красные ящики?

Один. Два. Три. Четыре.

Четыре ящика!!! В десять раз меньше, чем сказано в официальном письме! И судя по тому, как они занесены снегом, и по тому, что тропинок, протоптанных к ним, не видно, понятно, что ни о каком ежедневном обновлениями сотрудниками ЭГТР-4 (что бы там эта аббревиатура ни значила) не производится.

Остальную же поверхность пруда можно описать, используя название рассказа Джека Лондона. 

Белое безмолвие!

Никаких намёков ни на лунки, ни на еженедельную работу компрессора.

В письме, в последнем абзаце, указаны имя и телефон лица, ответственного за проведение данных работ, и я, честно говоря, сначала собирался позвонить этому Денису Юрьевичу, чтобы попробовать добиться ответа: почему ничего не делается?

Собирался с мыслями, собирался, а потом подумал: а какого, собственно, чёрта? 

Телефонный разговор — что? Пустая говорильня с обещаниями. Письмо в этом плане куда действеннее, оно по официальным каналам прошло, его не спрячешь, да и ответ на него, хочешь того или нет, а давать придётся. В общем, отправил ещё одно письмо в «Мосводосток».

Ну и для верности, чтоб им там спокойно не жилось, отправил копию письма в Межрегиональное управление Росприроднадзора по г.Москве.

Обращение получило учётный номер, и после необходимых проверок (назовём это привычным нам словом «модерация») должно быть принято к рассмотрению с присвоением входящего регистрационного номера.

На следующий день получил уведомление, что не принято. Обоснование отказа: Приложения предоставлены не в полном объёме. 

Интересно, а как предоставить приложения в полном объёме, если количество файлов, которые возможно прикрепить к обращению, ограничено одним, да ещё и размер его не может превышать 5 мегабайт, а мне нужно было отправить шесть фотографий, каждая из которых весит 2,4 МБ? Сжать-то не проблема, но отправить ведь, всё равно, получится только одну…

Поэтому я отправил все шесть, создав в Word'е документ, куда фотографии прикрепил вложением, и сжал их там до нужного объёма. Почему-то такой вариант не устроил, хотя формат .docx, в котором был создан файл, в перечне допустимых присутствует.

Ладно, такой ответ — не отказ принять обращение, значит будем действовать дальше, спросим, как надо правильно предоставлять приложения. 

Заодно и на будущее пригодится.

В тот же день и из Эксплуатационного Гидротехнического Территориального Района №-4 (вот что, оказывается, означает таинственное ЭГТР) пришло письмо. Просят дать свой телефон для связи и совместного инспектирования пруда.

Не знаю, как они себе это представляют, но телефон отправил. Ждал звонка, и заодно надеялся, что пока будут вестись эти телефонные разговоры-переговоры, группа сотрудников ЭГТР с бурами и компрессором уже широким шагом направится на водоём. Пускай не стройными рядами, и не под барабанный бой, но главное, чтоб работу выполнили.

А с Росприроднадзором дело продвинулось после того, как мне сообщили, что файлы я могу отправить ответным письмом по тому адресу, с которого мне приходили письма, то есть на rpn77@rpn.gov.ru. Отправил и немножко в теле письма добавил про плёнку на ограждениях. Примут, не примут — со временем увидим.

Увидел 9 февраля. Приняли! 

Ну, ответ не особо удивил, поскольку уже имел дело с водоёмами, не относящимся к объектам, «подлежащим федеральному государственному надзору», зато по имеющемуся опыту уже знал, что перешлют это обращение тем, кому следует. Росприроднадзор перекинул на Департамент природопользования и охраны окружающей среды города Москвы и ещё на Департамент жилищно-коммунального хозяйства города Москвы. Заодно и мне два новых контакта на будущее, ведь придётся ещё писать и писать, порядку-то как не было, так и нет… 

Там же — мои обращения в Росприроднадзор, отправленные как через заявку на портале, так и в переписке по электронной почте, собранные воедино.

Приложениями также шли мои фотографии и письмо в мой адрес из «Мосводостока», но я их тут уже прикреплять не стану. Весь документ растянулся на 11 страниц. 

Итак, промежуточные итоги.

1 февраля посредством письма по почте на связь со мной вышли представители ЭГТР-4, но дальше этого не пошли, по телефону звонить мне никто не стал.

3 февраля (судя по дате на письме) моё обращение было принято «Росприроднадзором» под входящим № 27/Ф/-179.

8 февраля эта инстанция переводит стрелки на два московских Департамента.

А 11 февраля приходит письмо и из «Мосводостока», и — о, чудо! Как же я не разглядел, когда был на пруду 20 января? Оказывается всё там хорошо, и лунок ровно 40 штук, и ежедневно эти лунки обслуживаются, и аэрация проводится.

Ай-ай-ай… Куда же мои глаза глядели, как же я не увидел явного? 

И скан Акта от 10 февраля прилагается, и два должностных лица подписали, претензий к «Мосводостоку» у них нет. 

Видать, хватило десяти дней, чтобы всё выполнить.

Ну что ж, надо ехать, смотреть.

Финал. 11 февраля.

Скажу сразу — ящики я поштучно не пересчитывал, просто визуально прикинул, что да, там их теперь не меньше четырёх десятков. И не подходил к ящикам, не переворачивал, чтобы удостовериться, что лунки под ними имеются, но надеюсь, что в этом плане теперь тоже всё честно.

Конечно, теоретически, ещё должны последовать официальные ответы от Департамента природопользования и Департамента ЖКХ, но, учитывая что у «Мосводостока» уже есть документ в виде Акта, содержание их ответов уже можно предугадать. Ну и понятно, что окончательную точку в этой эпопее поставит весна. Вот тогда уже, после распаления льда, будет понятно — зря были мои потуги либо, всё-таки, будет с этого какая польза тем, кто живёт в пруду?

Придёт весна — поеду, задам этот вопрос рыбам. Если выживут.

А в конце статьи оставлю некоторые адреса, вдруг кому пригодятся. 

Сайт Росприроднадзора. Ссылку даю сразу на страницу, с которой можно отправить обращение: https://rpn.gov.ru/petition/ . В одном из окон есть выпадающий список, где можно выбрать свой регион.

Почту для Москвы я уже приводил в тексте выше: rpn77@rpn.gov.ru. Для остальных регионов, я так понимаю, будут меняться только цифры в адресе.

Следующие три — это уже для москвичей. Департамент природопользования и охраны окружающей среды города Москвы (почта depmospriroda@mos.ru) и Департамент жилищно-коммунального хозяйства города Москвы (dzhkh@mos.ru). Обращения в эти инстанции можно подать через официальный сайт мэра Москвы. Ссылку снова прикрепляю на страницу для обращений, выбор получателя — опять из длинного выпадающего списка. https://www.mos.ru/feedback/reception/?department=20703090

Ну, и «Мосводосток». Почта для обращений: cancel@mosvodostok.info