Талант рыболова

В рыбацкой среде бытует такое выражение: «Рыбу ловит не воблер, а рыболов». Существует категория людей, которые настолько соединены с природой какими-то биологическими связями, что зачастую чувствуют себя в человеческом обществе не в своей тарелке. А вот способность ловить рыбу дана им от Бога.

На жизненном пути мне порой встречались люди, которые ловили рыбу только благодаря природному чутью. Помню, как в моем детстве соседский мальчишка добывал рыбу в нашей маленькой речке на Брянщине просто «из ниоткуда». Вроде и туповатый, и в школе учился еле-еле, и меня «прикрепляли» к нему помогать делать домашнее задание, но выходил он на берег, и рыба у него в руках появлялась «на раз-два». То из-под берега вытащит руками, то из заброшенной в реку автомобильной покрышки, то из корней залитого водой куста. А как-то я ходил с ним на рыбалку зимой на замерзающий ручей, текущий из торфяных карьеров в речку Судость, так двух щук он подобрал просто с поверхности льда, куда они сами вылезли «на придуху». Талант, что скажешь.

Но это дела давно минувших дней.  А рассказать я хочу совсем о другом человеке.

Есть у нас в деревне один железный боец рыбацкого фронта по имени Андрюха, который до сих пор дорожит судака на веслах. Выдающаяся личность. Он такого же плана рыболов, как тот брянский паренек, только на сорок пять лет старше. Всю свою жизнь посвятил двум делам: рыбалке и пьянке. Женился несколько раз, разводился, работал пару месяцев, бросал, но пил и ловил исправно. В итоге, сошелся с СаСБО (Самой Страшной Бабой в Округе) и живет с ней до сих пор. Пьет по-черному, а когда «выйдет из штопора» и обнаружит, что уже пришло лето и пора искать судака, то, рванув на груди рубашку, шарнет кулаком по столу и потребует у СаСБО купить ему воблер. Но подруга у него тоже не из «Пионерской зорьки», и широта души и русский размах ей далеко не чужды. Она едет в соседний колхоз, где в маленьком рыбацком магазинчике продаются китайские воблеры со средней ценой «100 рублей за кило» и покупает Андрюхе аж две штуки! Мужик тут же завязывает с пьянкой и на своем стареньком «Днепре» начинает каждый вечер выезжать на рыбалку в поисках верхового судака. А изюминка в том, что на эти два воблера он ловит почти столько же, сколько я ловлю с моим арсеналом в сотню, примерно, приманок. А очень многих он облавливает вчистую, тихо поскрипывая веселками и постоянно жалуясь на слабое здоровье.

Когда я встречаю его на озере, то сразу глушу мотор и сажусь за весла. Для затравки заявляю, что прошу дать в долг на время СаСБО, чтобы она покупала мне воблеры. На что Андрюха только ухмыляется. А дальше еду параллельно и слушаю «правдивые рыбацкие истории», на которые этот мужик горазд, как никто другой. Рассказывает Андрюха эмоционально, размахивая руками и округляя глаза. Войдя в раж, бросает весла и переходит на язык тела. Изгибается в лодке щукой, шамкает ртом, выпятив нижнюю челюсть, как вытащенный на воздух судак или резко бросается вперед всем телом, демонстрируя атаку на его воблер неизвестного озерного монстра. При этом, рыбу он понимает, и в каждом рассказе есть определенное рациональное зерно, которое всегда надо иметь в виду. Присутствует в Андрюхе, при всех его недостатках, какая-то здоровая, рыбацкая суть, которую не выбили ни годы пьянок, ни отсутствие работы, ни бедность и сложная судьба. И хотя здесь о таких говорят «последний хрен без соли доедает», мелкого судака старый рыболов отпускает без исключений. И это несмотря на то, что он практически живет за счет той немногой рыбы, что поймана им на дорожку на китайские воблеры светлыми карельскими ночами в уже бедном судаком заливе.

Махнуть с вечера до утра на веслах 20–25 км для него — обычное дело. Приговаривает при этом, что хандроз замучил и что голову не повернуть. Но я, двигаясь рядом с ним параллельным курсом, выдерживаю часа 2–2,5, а дальше начинает гудеть спина и отваливаться руки. И сколько бы я ни предлагал утром подкинуть его к дому на буксире, он ни разу не согласился. С хитрым ленинским прищуром заявлял, что надо еще по ходу проверить одно-другое место, а там уже и дом рядом. А эти три-четыре оставшихся километра бешеной собаке не круг.

Тех, кто ловит сетями, Андрюха не уважает и за рыболовов не считает. Материт, если цепляет сеть воблером, но рыбу не возьмет никогда и саму сеть не тронет. Может быть потому, что, как и талант к рыбалке, из глубины веков передалось ему уважение к чужой собственности. А может, вспоминает о том, что и сам, особенно зимой, нет-нет да и бросит сетчонку-другую в Ладогу. Жить-то ведь как-то надо…

Самая большая трагедия для него — потеря воблера. Вот представьте себе, что вы сразу потеряли половину своего рыбацкого арсенала! А когда к концу сезона по какой-либо причине он теряет второй воблер, то такое тонкой душе карельского рыболова уже не пережить. Андрюха «срывается в штопор» и запивает надолго. Периодически, оклемавшись, он появляется на озере и ловит то щуку на живца или вертушку, то окуня донной удочкой. Зимой — налима на блесну. Но по-настоящему оживает только, когда приходит лето и появляется верховой судак. И тогда Андрюха стучит кулаком по столу и требует у СаСБО купить ему воблер...

С уважением

Карел